Как отмечено в документе, национальные стратегии по борьбе с коррупцией почти всегда включают такое направление, как антикоррупционное просвещение. В первую очередь оно предполагает повышение осведомленности населения о коррупции как явлении, ее формах и последствиях. Ключевым ожидаемым результатом такого просвещения при этом является рост числа лиц, раскрывающих компетентным органам информацию о коррупционных правонарушениях, и отказ граждан от участия в коррупции через изменение социальных норм, в том числе продвижение принципов нетерпимости к коррупции, обеспечение прозрачности и неподкупности и т.д.

Однако, по данным последних исследований, в определенных условиях антикоррупционное просвещение может не приводить к желаемому результату и даже иметь противоположный эффект, способствуя росту уровня коррупции.

Начиная с 2016 года было проведено 9 таких исследований, значимых с точки зрения рассматриваемого явления, в семи странах – Коста-Рике, Индонезии (Джакарте), Папуа-Новой Гвинее (Порт-Морсби), ЮАР (Мангузи), Нигерии (Лагосе), Мексике и Албании. В рамках исследований оценивалось воздействие антикоррупционного просвещения в форме распространения коротких сообщений на тему борьбы с коррупцией в стране на ее восприятие гражданами, а также на их готовность принимать участие в коррупционных взаимодействиях. Всего было протестировано 19 таких сообщений:

• «В стране растет уровень взяточничества» – Коста-Рика;
• «Повсеместно распространена коррупция в высших эшелонах власти» – Индонезия;
• «Повсеместно распространена бытовая коррупция» – Индонезия;
• «Правительство успешно борется с коррупцией» – Индонезия, Нигерия;
• «Граждане могут принимать участие в борьбе с коррупцией» – Индонезия;
• «Коррупция распространена повсеместно» – Папуа-Новая Гвинея, Нигерия, Албания;
• «Коррупция незаконна» – Папуа – Новая Гвинея;
• «Коррупция идет вразрез с религиозными учениями» – Папуа-Новая Гвинея, Нигерия;
• «Коррупция – это "локальная" проблема» – Папуа-Новая Гвинея, Нигерия;
• «В последнее время в регионе снизился уровень взяточничества» – ЮАР;
• «Коррупция "скрадывает" деньги налогоплательщиков» – Нигерия;
• «Граждане решительно осуждают коррупцию» – Мексика, Албания;
• «Капиталы уходят в третьи страны» – Албания.

В ходе исследований участники случайным образом были разделены на две группы – экспериментальную и контрольную: первым транслировалось одно из вышеуказанных сообщений, на вторых никакого воздействия не оказывалось. Далее все участники либо проходили опрос, либо приглашались сыграть в игру на реальные деньги, в которой у них была возможность подкупить должностное лицо, чтобы добиться большего успеха, чем соперник. После проводился сравнительный анализ результатов экспериментальной и контрольной групп, на основе которого оценивалось воздействие прослушанных сообщений.

В 10 случаях предварительное распространение сообщения на тему борьбы с коррупцией имело хотя бы один нежелательный эффект. Например, сообщение о росте уровня взяточничества в Коста-Рике привело к увеличению количества респондентов, указавших на готовность дать взятку, послание об эффективности антикоррупционных мер, предпринимаемых государством, снизило уверенность среди населения в том, что такие меры действительно приносят результаты, и т.д. Еще в 7 случаях послания не имели никакого эффекта, и лишь в 2 случаях их трансляция привела к положительному результату («Граждане решительно осуждают коррупцию» в Мексике и «Коррупция – это "локальная" проблема» в Папуа-Новой Гвинее).

По мнению экспертов U4, возможной причиной такого воздействия может являться использование в некоторых сообщениях дескриптивных данных, позволяющих предположить, что другие члены общества участвуют в коррупции, извлекают из нее выгоду и/или способствуют ее распространению (например, «Повсеместно распространена бытовая коррупция», «Коррупция распространена повсеместно» и т.п.). Как итог, вместо осознания необходимости противодействия коррупции получатели сообщения могут расценивать вовлечение в коррупцию как социально приемлемое поведение.

Однако, как выяснилось в ходе исследований, неэффективными оказывались не только дескриптивные, но и иные формы сообщений: если первые почти всегда приводили к негативным последствиям, то последние либо также отрицательно воздействовали на убеждения испытуемых, либо не имели никакого эффекта (даже если посыл сообщений был положительным, например, касался успехов правительства в борьбе с коррупцией). В данном случае, по мнению исследователей, причиной является отсутствие достаточной реально ощутимой для граждан обоснованности соответствующих утверждений.

Одновременно авторы отмечают, что по результатам тех исследований, в которых распространение сообщений имело положительное воздействие, не могут быть сделаны однозначные обобщающие выводы, так как в обоих случаях повторные исследования не имели такого же эффекта.

Описываемым исследованиям были присущи определенные методологические недостатки, в частности, не учитывалось воздействие следующих факторов:

• кто транслировал сообщение, в том числе какие СМИ принимали в этом участие;
• с какой периодичностью и интенсивностью публиковалось соответствующее сообщение;
• как распространение таких сообщений сочеталось с иными мерами по противодействию коррупции и т.д.

Но даже с учетом имеющихся ограничений результаты рассмотренных исследований указывают на то, что антикоррупционное просвещение в форме коротких сообщений редко приносит ожидаемые результаты, что порождает сомнения в целесообразности использования такого рода мер для реальной борьбы с коррупцией. При оценке такой целесообразности эксперты U4 предлагают следующие рекомендации:

• предварительно тестировать сообщения на выборке из целевой аудитории и не опираться при этом исключительно на фокус-группы или интервью, в рамках которых испытуемые могут давать ожидаемые, по их мнению, ответы и даже неосознанно искажать результаты из-за давления со стороны исследователей, а использовать метод эксперимента;
• быть готовыми к тому, что даже самая многообещающая кампания по распространению антикоррупционных сообщений может оказаться непригодной для изменения некоторых моделей поведения, например, внутри авторитарного государства или в случае, если коррупция носит функциональный характер;
• сочетать антикоррупционное просвещение с иными мерами противодействия коррупции;
• в идеале – отказаться от широкого использования коротких антикоррупционных сообщений до того момента, пока они не будут должным образом доработаны и не покажут стабильную эффективность.