Состоявшийся недавно референдум, на который был вынесен вопрос целесообразности принятия ряда антикоррупционных мер, в том числе ужесточение наказания за коррупционные преступления, обязанность отчитываться о доходах и одновременное снижение зарплат политических деятелей, не смог собрать минимально необходимого количества голосов. На референдум пришло 11,7 млн. колумбийцев, примерно 99% из которых проголосовали «за» реформу. Однако необходимый порог для признания результатов референдума – 12,1 млн. человек (1/3 от зарегистрированного числа электоров) – достигнут не был.
И хотя организаторы и правозащитники, готовившиеся к референдуму последние два года, огорчены таким исходом, сам факт того, что к участию в голосовании удалось привлечь такое значительное число жителей, свидетельствует о желании перемен со стороны населения и оценивается как событие, которое не может не возыметь эффект на текущую политическую ситуацию в стране. Несмотря на отсутствие реальной поддержки инициативы со стороны правящей партии и заявления отдельных противников реформы о том, что в стране и так достаточно жестких правил и кодексов, высока вероятность того, что даже «несостоявшийся» референдум станет катализатором изменений в контексте борьбы с коррупцией.
Колумбия – не единственная страна, где борьба с коррупцией приобретает масштаб общенациональных инициатив. Так, в Румынии с начала 2017 года не прекращаются массовые протесты граждан, выступающих против попыток власти ослабить судебную систему и «дать свободно дышать» коррупционерам.
К настоящему времени в результате кулуарной деятельности правящей партии в стране был принят ряд законодательных поправок, самая резонансная из которых – почти полное лишение лидера страны полномочий по назначению высших прокуроров, включая руководителя Национального антикоррупционного управления (National Anticorruption Directorate – NAD), и последовавшая за этим отставка руководителя NAD Лауры Ковеши (Laura Kovesi), под руководством которой велись разбирательства в отношении десятков коррумпированных политиков и чиновников.
В июле 2018 года, во многом вследствие массовых протестов граждан, президент Румынии Клаус Йоханнис (Klaus Iohannis) пообещал рассмотреть вопрос о проведении референдума об изменении судебной системы в стране. В ответ на это правящая социал-демократическая партия страны обвинила президента в нарушении Конституции, угрожает ему импичментом за попытку воспрепятствовать снятию с поста Лауры Ковеши и обещает провести встречный референдум в поддержку отставки лидера страны.
Хотя в Румынии населению пока не удалось изменить текущую ситуацию, в некоторых странах народные инициативы имеют реальные результаты в контексте борьбы с коррупцией. Так, в Венгрии предложения представителя оппозиционной партии «Политика может быть другой» (Lehet Más a Politika – LMP) Габора Ваго (Gábor Vágó) по увеличению срока исковой давности за коррупционные преступления в первый же день получили в поддержку около 5 тысяч подписей. Одновременно с одобрением Верховным судом проведения референдума, Парламент представил аналогичную инициативу по внесению изменений в Уголовный кодекс от своего имени (чтобы избежать возможных политических проволочек, связанных с организацией референдума). В результате возможный срок привлечения к ответственности за коррупцию был увеличен с 5 до 12 лет.
Однако референдумы, связанные с антикоррупционными инициативами, могут не только являть собой волю народа, но и использоваться высшими лицами страны как инструмент для повышения своих рейтингов. Так, предложение недавно избранного президента Перу Мартина Вискарра (Martin Vizcarra) по проведению народного голосования о преобразовании судебной системы страны и запрете частного финансирования политических партий, по некоторым предположениям, является его попыткой дистанцироваться в глазах населения от коррумпированного политического класса. В последнее время перуанцы особенно обеспокоены высоким уровнем коррупции среди политиков, в судебной системе и в органах прокуратуры, в связи с чем собираются на массовые протестные акции. Вискарра, вступивший в должность 23 марта 2018 года, в своей первой обращенной к Конгрессу речи обещал в первую очередь сосредоточиться на борьбе с «коррумпированной мафией» в стране.
