Ранее суд Южного округа Техаса и Апелляционный суд второго округа отказали в удовлетворении иска прокуроров против Дейзи Терезы Рафой-Блейер (Daisy Teresa Rafoi-Bleuler), Пауло Хорхе да Коста Каскьеро-Мурта (Paulo Jorge da Costa Casquiero-Murta) и Нервиса Вильялобос Карденас (Nervis Villalobos Cardenas), обвиняемых в участии в сговоре с целью нарушения FCPA и MLCA в рамках масштабного расследования незаконной деятельности, связанной с венесуэльской государственной нефтяной компанией Petróleos de Venezuela S.A. (PDVSA).

Вышестоящий апелляционный суд отменил решение судов предыдущей инстанции, ссылаясь преимущественно на процедурные аспекты, и постановил следующее:

1) Представленной в обвинительном заключении информации достаточно для принятия иска судом.

Суд первой инстанции указывал, что:

• Рафой не являлась «агентом» американского филиала PDVSA, что делало бы ее субъектом правоприменения FCPA;
• само понятие «агент» применительно к фактам и обстоятельствам дела являлось «неконституционно расплывчатым»;
• в обвинительном иске отсутствовали необходимые для его признания «неоспоримые [прямые] доказательства взаимного одобрения и контроля над деталями [коррупционной схемы со стороны обвиняемого] лица и [лица, применительно к которому он выступает] агентом, показывающие, что принципал контролирует эти детали».

Апелляционный суд пятого округа указал, что требование о наличии неоспоримых доказательств с достаточным количеством фактических деталей действует только для гражданских разбирательств (стандарт Twombly/Iqbal), в то время как в контексте уголовных дел для принятия обвинительного иска достаточно того, что в нем содержится надлежащим образом сформулированное заявление о совершении преступления против США: «[о]бвинительное заключение является юридически достаточным, если (1) каждый пункт содержит основные элементы инкриминируемого преступления, (2) элементы описаны подробно и (3) обвинение является достаточно конкретным, чтобы защитить подсудимого от последующего уголовного преследования за то же преступление». При этом ответчик не может оспаривать обвинительное заключение на том основании, что обвинения не подкреплены достаточными доказательствами: напротив, в таких обстоятельствах как раз требуется рассмотрение обвинений по существу в суде.

Одновременно апелляционный суд отказался считать используемый термин «агент» «неконституционно расплывчатым»: как отметил суд, тот факт, что данный термин в контексте FCPA не имеет определения и, следовательно, регулируется его значение в рамках общего права, «не делает границу настолько расплывчатой, чтобы [ответчики] не [были] разумно осведомлены об их возможном участии в незаконной деятельности, как это предусмотрено FCPA», а обыватель, «обладающий обычными знаниями», должен был осознавать, что «лица, предположительно открывающие счета от имени других лиц, чтобы скрыть источник денежных средств, заведомо полученных в результате реализации незаконной схемы взяточничества, находились близко к разумно определенной черте незаконности в соответствии с агентской теорией ответственности».

Вместе с тем, суд оставил открытым вопрос о том, являлась ли Рафой «агентом» американского предприятия, и если нет – может ли она как лицо, которое само по себе не является субъектом правоприменения FCPA, быть привлечена к ответственности за сговор с целью нарушения FCPA/MLCA с лицом, являющимся субъектом правоприменения. Этот вопрос, как представляется, станет одним из ключевых дискуссионных моментов при повторном рассмотрении обвинений судом первой инстанции, особенно с учетом последнего решения по делу Хоскинса.

2) Гражданин не должен получать «предупреждение Миранды»*, если проводимая с ним беседа правоохранителей не имеет признаков «допроса под стражей».

Суд предыдущей инстанции отклонил обвинительный иск, среди прочего, на основании того, что иностранный гражданин (Мурта), опрошенный за границей, должен был получить так называемое «предупреждение Миранды», чего сделано не было.

Апелляционный суд посчитал, что все обстоятельства беседы с Муртой свидетельствуют о том, что это не был «допрос под стражей». В частности, изначально Мурта, гражданин Португалии, был приглашен в прокуратуру Лиссабона в качестве свидетеля, а не подозреваемого, явился на беседу со своим адвокатом, который находился там в течение всего допроса, никаких ограничений на его передвижение не вводилось, допрос не носил угрожающего или агрессивного характера, во время допроса его ни разу не обвинили в совершении преступления и не угрожали арестом, никто из присутствующих не был вооружен или одет в полицейскую форму. Таким образом, по мнению суда, «предупреждение Миранды» в данном случае не требовалось.

Однако некоторые ответы Мурты правоприменители посчитали «сомнительными заявлениями», например, первоначальное отрицание им знакомства с одним из обвиняемых, ранее уже признавшим свою вину, и изменение своих показаний после представления следователями его переписки с указанным обвиняемым. С учетом данного обстоятельства Мурта впоследствии из свидетеля был переквалифицирован в подозреваемого, а спустя более чем 2 года после предъявления ему обвинения экстрадирован в США.

Как представляется, данное обстоятельство следует учитывать всем физическим и юридическим лицам, которые потенциально могут стать субъектами правоприменения FCPA, и расценивать любое общение с государственными органами, в том числе неамериканскими, а также изначально не предполагающее предъявление обвинений, как «официальное», требующее тщательной подготовки и консультации с адвокатом.

После вынесения решения Апелляционного суда пятого округа обвинительный иск был возвращен в суд Южного округа Техаса для повторного рассмотрения.

*«Предупреждение Миранды» (Miranda warning) является конституционным требованием и предполагает, что после задержания сотрудник правоохранительных органов должен предупредить задержанного о его правах. Оно основано на Пятой (право на отказ свидетельствовать против самого себя) и Шестой (право на адвоката) поправках к Конституции США и появилось после принятия решения Верховного суда по делу Миранды против Аризоны, согласно которому обвиняемый не может быть опрошен полицией в рамках допроса под стражей до тех пор, пока ему не будет сообщено о праве хранить молчание («Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть и будет использовано против вас в суде...»), праве консультироваться с адвокатом и находиться в присутствии адвоката во время допроса.

Без «предупреждения Миранды» заявления стороны обвинения могут быть отклонены судом в соответствии с правилом, не позволяющим использовать в суде доказательства, которые были собраны в нарушение Конституции Соединенных Штатов.